Чарская пустыня

Смотреть

Мечты сбываются

 

Когда-то, в молодости, когда я активно сплавлялась по рекам, мы планировали в эти края маршрут – красивый, с перевалами сложными, с прохождением нескольких рек. И, конечно, с посещением пустыни. Но поход не состоялся…
Прошло 20 лет… И мечте суждено было сбыться.
К этому моменту я давно уже не занималась сплавом, а предпочитала ходить пешком. Причём в одиночку.
Сделав однажды случайно открытие, что в походы можно ходить одной, я уже никак не соглашалась идти с группой. Ведь я могу пойти туда, куда хочу. По¬ставить свои собственные сроки и менять маршрут по своему усмотрению. Когда хочу – вставать и ложиться. Проходить в день столько, сколько вздумается, фотографировать, сколько хочу. Но главное – я могу погрузиться в мир природы полностью, стать его частичкой…
И вот в сентябре 2009 г. я в одиночку отправляюсь в Чарские пески – уникальную крохотную пустыньку…
Находятся они в Забайкалье, в центральной части Верхне-Чарской котловины, лежащей между хребтами Кодар и Удокан, примерно в 40 км от никогда не тающих горных ледников. Пустыня эта небольшая, около 5 х 10 км, но самая настоящая: с барханами, песчаными грядами и котловинами. Причём лежит она в окружении труднопроходимых болот и чахлой тайги. С севера и юга, совсем рядом с песками, текут притоки реки Чары – Средний и Верхний Сакуканы.
Попасть в Чарские пески, а также к горному хребту Кодар, очень просто: по БАМу до станции Новая Чара (это между Северобайкальском и Тындой), далее автобусом до Старой Чары. И вот вы уже на берегу Среднего Сакукана. После брода – 3 км болота, далее – пески. А в горы попасть ещё проще, даже реку переходить не надо – туда вдоль неё идёт отменная дорога…
Маршрут у меня небольшой – не по рекам и не по горам, я просто хочу увидеть пески. Еду в золотую осень – сентябрь на дворе…

 

Приезд в Чару

 

Но… меня встречают снега. За несколько дней до моего приезда здесь выпал почти метр снега. Берёзы погнуты в дуги, хрупкие же лиственницы переломаны в щепки. В огородах картофельной ботвы не видать!
До Новой Чары из Москвы ехать шестеро суток. В соседнем купе туда же едет мужчина. Познакомились. «Одна! В ночь! Нет уж! Меня жена встречает. До дома две минуты. У нас переночуешь, потом иди, куда хочешь!» – заявил категорически Виктор.
Вот и Чара. На столе – роскошный ужин. Нескончаемые разговоры. А потом Лариса, жена Виктора, стелет мне роскошную постель. «Да я на коврике могу, в спальнике…». – «В спальнике будешь в лесу спать, а здесь у нас, как королева…»
Ещё раз, как часто бывает, поражает человеческая душа. Незнакомого попутчика привели к себе домой, накормили, спать уложили. А утром проводили до остановки, чтобы не заблудилась. Но ведь это правда — есть такие люди, и много их. Добрые, всегда готовые помочь другому…
Еду в Старую Чару.

 

Болото

 

Погодный же катаклизм тем временем делал своё дело. Резко потеплело, и огромный слой незапланированного снега стал таять. Мне предстояли броды, а тут паводок…
Выходя из посёлка, узнаю у местных жителей про брод. Стандартным путем идти не советуют – там, за переправой, болото, разъезженное вездеходами. Рассказывают, как добраться до другого брода, чтобы прямо в пустыню попасть. Но как-то ехидно посмеиваются, явно считают, что реку мне не перейти.
Я, конечно, понимаю, что брод предстоит тяжёлый: река глубокая, да ещё с паводком в придачу! Что ж, иду его искать…
И тут снег сослужил мне хорошую службу. Все дорожки и тропинки были им засыпаны – никто после снегопада по ним не ходил. Деревья или переломаны, или арками стоят. Найти здесь какие-то тропиночки, ответвляющиеся неизвестно откуда, было нереально… Снег не дал мне найти брод, рекомендованный местными жителями. В конце похода я поняла, как мне в этом повезло!
Но брод, указанный на карте, я обнаружила. Все вещи убрала в гермомешок (непромокаемый вкладыш в рюкзак). Нашла две крепкие палки, сначала попробовала перейти налегке. После разведки надела рюкзак и форсировала реку.
Промокла до трусов. Кругом болото с глубоченным следом гусеничного вездехода, всё покрыто снегом. Приткнуться, чтобы переодеться, негде. Да и нет смысла это делать — сухие вещи вмиг мокрыми станут. Согреюсь в пути…
Идти тяжело. Ноги сваливаются с кочек. Вода ледяная. Всё в снегу – непонятно, куда ступить. Скорость – меньше километра в час. Вон она, пустыня, видна, а не добраться. Однако времени до вечера ещё много. По подсчётам, должна добраться до темноты. Но…
Согреться не очень получается. И что хуже всего – перестаю чувствовать кончики ног. А иду я в кроссовках. Другой обуви у меня нет – тяжело ведь нести. На ногах по два шерстяных носка и чулки из прорезиненного капрона (такая хорошая вещь в водном туризме используется). Но чулки, увы, коротковаты, и туда засыпается снег.
Всё, привал. Надо спасать ноги, это уже серьёзно. Но где поставить рюкзак, присесть? Вон кустики на кочках есть – скорее туда! Быстро сажусь, разуваюсь. Под ноги сидушку. Туда же чудо-грелку. Ноги потихоньку оттаивают…
Грелка – вещь чудесная. Небольшой мешочек с каким-то наполнителем. Растираешь грелку в руках, от чего она сильно нагревается и греет потом 24 часа.
Грелка разогревается. Хорошо-то как! Тепло! Но понимаю, что ступить больше ни шагу не смогу: устала. А надеть сырую одежду тоже невозможно. Мокрое же всё: и носки, и штаны, и трусы…
Но как здесь встать на ночь?! Где поставить палатку?! Рюкзак и тот с трудом положила – кругом сырость, бочажки с водой… С ужасом ступаю с сиделки на землю. Босиком…
В один бочажок верёвку положила, в другой – несколько веточек лиственницы, ещё вещи какие-то… И пусть кривенько, но палаточка моя здесь встала. Забираюсь внутрь, раскладываю вещи…
Проснулась я утром. В руке зажат фонарик – я его вчера не успела положить на место: уснула. Светит солнце. Выкидываю из палатки мокрые вещи. Пока завтракаю, они высыхают.
Снова впереди болото…

 

Мои пески

 

И вот прямо из грязи, из луж, от мокрых заснеженных кочек я попадаю в пустыню. Мечта… Она сбылась!
Кидаю рюкзак и бегу… в пески…
Нахожу замечательное место для стоянки, рядом с озером.
Смотрю вокруг и понимаю, что никаких слов, никаких фотографий не хватит, чтобы передать то, что вижу. Это место будто специально создано для фотохудожников: здесь можно жить и снимать, снимать, снимать… Сейчас к песку, к огромным барханам добавлена яркая желтизна осени. А летом здесь растут цветы. Даже сейчас местами можно встретить приземистую пушистую сон-траву, гвоздички. Чарские пески – это маленький рай, существующий среди болот и гор.
Но откуда же она взялась, эта пустыня, среди горных пиков и чахлой тайги? Над загадками чарских песков учёные начали биться ещё в ХIХ веке, но и сейчас нет единого мнения, откуда и как они появились. По самому распространённому мнению, Чарскую котловину раньше занимало озеро. Огромные массы песка накопились в нём благодаря рекам и ручьям, стекавшим с Кодара. Во времена четвертичных оледенений лёд постоянно тащил массы материала, перекрывал русла рек, способствуя накоплению песка, таял, превращался в воду. Частично песок оставался по берегам и в руслах рек, а большей частью стекал в озеро…
Оно исчезло около 15 тысяч лет тому назад. Тогда и стала образовываться пустыня. Пропали большие объёмы воды и, как следствие, сменился ветровой режим. Стали образовываться повышения и понижения в рельефе – дюны и котловины.
…Лежу в палатке и любуюсь миром. Садится солнце. Самого заката мне не видно. Зато взору представлены отсветы на склонах. То лиловый свет зальёт горы, то оранжевый, нежный розовый – по макушкам… И всё тухнет…
Всю ночь по небу бежали тучи. Дождило…
Я проснулась от яркого света. Но это было не солнце. Лунища уставилась прямо на меня и глядела, не мигая. Ровный свет заливал пустыню…
Утром иду гулять до ближайшего бархана. Дует довольно сильный ветерок, колышет стебли приземистых растений. Временами начинается мелкий дождик, но почему-то сразу кончается. И вылезает солнце. Жаркое. Можно раздеться и купаться в песке – он почему-то тоже тёплый. Сижу на бархане, свесив ножки, как ребёнок малый радуясь всему, что вижу. Вот прошёл мелкий дождик, и вспыхнула радуга…

 

Алёнка

 

А живу я у удивительного озера. Само по себе это – озеро в пустыне – звучит необычно. Но и пустыня, как вы уже поняли, тоже необычная. Пески в ней по большей части незакреплённые. Считается, что пески постепенно двигаются в сторону Старой Чары, пытаясь отвоевать место у тайги. Да, есть места, где деревья частично засыпаны песком. Но мне показалось, что скорее тайга наступает на пески, кидая и кидая в неплодородную почву свои семена. Они прорастают. И пустыня частично получается как бы не пустыней, а оазисом в пустыне. Здесь растут не просто трава и кустарник. Здесь растут сосны! В таких местах пески неподвижны. Растительность прочно закрепила их.
Как интересно! Вокруг величественная пустыня, огромные барханы, пески. И вдруг – ручей, перелесок, сосны, ягель… Создаётся впечатление, что ты в Прибалтике или Карелии. Пустыня пропадает. Но это только на миг…
Говорят, что в Чарской долине 2838 озёр. Не удивительно, что часть из них забралась в пустыню…
Да, в пустыне есть вода! А самая удивительная – это крохотное озеро Алёнка. Вода в нём изумительно чистая, верхний слой – как парное молоко.
И какое удовольствие, спустившись с гор, от снегов, льдов и таких же ледяных озёр, вдруг окунуться в тёплые воды озера Алёнка!
Или скатиться с бархана, поднявшегося над озером метров на 40, прямо в его освежающую глубь! А потом – снова на бархан: на солнышке греться. Курорт!

 

По пустыне

 

И вот я снова в пути. Без рюкзака, конечно, лучше, но несу его, что делать-то.
А весит он 20 кг. Увы, меньше никак не получается. Минимизирую всё, что могу. Палатка моя весит 1 кг, ещё крохотный котелок, горелка, баллонов столько, чтобы только кипятить воду. Я ничего не варю – лишь запариваю утром овсянку с сухофруктами и орешками, а вечером гречку или вермишель быстрого приготовления. Еды всего 300 граммов в день – меньше уже некуда. Одежда на все случаи жизни. Современная – лёгкая, но тёплая. И обязательно необходима запасная. Спальник тёплый – осенью иду, морозов ночных не избежать. Много весит фотоаппарат со сменными объективами.
…А барханы всё выше и выше. Говорят, самый высокий достигает аж 80 м! Верится с трудом.
Обойти их всё сложнее и сложнее…
Как я потом поняла, барханы на этом пути были обращены в мою сторону. Как бы серп, смотрящий на меня внутренней стороной. Я видела, где бархан выше, где ниже. И, поднимаясь по краешку, к центу серпа лезла. А потом следующий…
Ещё одну ночь позволяю себе провести в пустыне. Выбираюсь на огромный бархан и встаю на нём.
Тучи. Закат сегодня никто не показывает. А стою я высоко-высоко – далеко видно. Я – на бархане! В пустыне! Вдвоём со своей мечтой!
А утром – солнце, голубое небо, +18°С. Босиком по песочку…

 

Из пустыни – в бурелом

 

Сразу после пустыни мой путь пошёл по торной ровной дороге, бегущей с горки на горку по сосновому лесу. Чудо, а не дорога. Но вдруг что-то произошло…
Впереди оказался сплошной завал – ломаные и гнутые деревья полностью преградили путь. Опять последствия снегопада! Сначала я пытаюсь продраться сквозь это. Потом лезу под арками из упавших деревьев, а рюкзак тащу за собой, и в конце концов просто ползу по-пластунски в низком коридоре под стволами. Временами выбираюсь на марь. Спотыкаюсь, ноги заплетаются в берёзовом стланнике и голубике.
А лес красив. Особенно хороши голубичные мари с красными кустиками и огромными синими ягодами. А озёра! Они возникают в лесу, как волшебство. Вдруг марь понижается, образуя воронку, а там голубизна, обрамлённая золотом. В некоторых отражаются горы, даря художникам неповторимые виды.
Через 7 км такого ползания падаю. Хорошо, озёр много – вода есть. Да и костром заниматься не нужно: ведь хожу с горелкой. Раньше я и представить не могла, как можно жить без костра. А теперь не могу представить, как можно тратить на него время. Если идти на 10–12 дней, то вес баллонов ничуть не больше веса топора. Зато экономия времени колоссальная! И не надо искать сухой лес! Можно стоять в тундре, пустыне, траве… А привычка смотреть на огонь… Можно на звёзды, на море, на лес, на пески – ничуть не хуже.
Увы, близость мари принесла мошку. Не пора ли ей спать? Наверное, она, как и я, считает, что ещё лето. Тут мы солидарны. Но зажрала она меня знатно…
Наконец мошка уснула, и стало возможным высунуться из палатки. Как красиво! Радостный жёлтый лес, вода и чёрные пики. Совсем близко. Но ведь доберусь я туда! Как бы ни была сложна дорога, как бы медленно ни двигалась, я должна добраться до гор!

 

Трудное решение

 

И снова пошла дорога. Всё та же. Дорога без дороги – один сплошной бурелом. Но ноги чувствуют, что идти всё же лучше по дороге, чем по мари. По¬этому продираюсь и продираюсь сквозь завалы. Теперь уже не возникает вопрос: «Когда всё это кончится?». Ясно: кончится дорога – кончится и бурелом (тогда, правда, начнётся какой-то следующий, так как снег лежал здесь везде).
Итак, ещё 3 км мучений, и я у воды. Но… На реке паводок – очередной «подарок» того же снегопада. Вода выше нормы сантиметров на 40. Река здесь разливается широко, делясь на много проток. Однако, увы, места, где можно было бы в такую воду перейти реку, я не вижу. Конечно, очень хочется на ту сторону, вперёд. Но…
Устало опускаюсь на рюкзак. Сознание не хочет мириться с тем, что я не попаду на тот берег. А горы? А вершины? А горные озёра?
Я сидела и смотрела на воду. Понимала, что не имею права рисковать собой. И мой путь – назад… Как ни больно, как ни обидно – обратно…
Пожалуй, принятие такого решения на маршруте требует больше сил, чем любое другое. В предыдущих одиночных маршрутах я радовалась, что могу сама ориентироваться, что могу сама составить маршрут, что могу его поменять, как хочу, что я смело иду по курумнику, перехожу реки в брод. Но повернуть назад! Вспомнить, что есть родные и друзья, что я им нужна, и сделать над собою колоссальное усилие – прекратить маршрут, не подвергаться неоправданному риску…
И вот что интересно, за такие решения жизнь дарит подарки.
Однако что мне теперь делать? Куда идти? Сразу назад? Можно прогуляться вверх по ущелью…
Там где кончается дорога, река делится на две протоки. Первую протоку перехожу, не задумываясь. Вторая, увы, – мощная шивера. Не попасть на тот берег. А он – одно загляденье: ровные ягельные полянки, красные рябины…
Ставлю палатку на острове. Любуюсь рябинками.

 

Чудо

 

Ну, разве могла я думать, что у меня сегодня будет такой праздник! Что я буду ночевать в том самом лесочке, который мне так понравился вчера, но к которому не было шансов переправиться…
Так что же случилось?
Побрела я обратно по своей непроходимой дороге, теперь уже находя прелесть в том, чего вчера не замечала: кедровый стланик, листья карликовой березки на воде… Увы, странствие закончилось…
Ответвление дороги? А почему бы туда не прогуляться? Иду. Вышла на наледь. Всё ближе слышен гул реки. Ой! Шесты у дерева стоят! Брод?
Разбои. Мелкие. Идти можно… Я не верю своим глазам…
И вот я на другом берегу. А вот и дорога, идущая из Чары. Дорога прекрасная – её уже успели расчистить, завалов нет. Осенняя желтизна слепит глаза. Кажется, золото разлито вокруг, а в него вкраплены красные драгоценные камушки – это рябинки.
А вот и место моей вчерашней стоянки! Там, на острове. А сегодня я буду стоять у рябинок…

 

Дорога в горы

 

Всю ночь в реке шептались камни. Когда-то этот звук пугал меня. Мне казалось, что где-то рядом люди. Теперь я знаю, что это не так.
Утром выглянула из палатки. И обмерла. Горы напротив меня были белыми. Последние клочья тумана уползали за гору, оставляя за собой шлейф побелённого леса… Окончательно проснувшись и приоткрыв полог, я увидела стайку «белых мух». Гор видно не было…
И вот я снова на дороге. Она хорошая, ровная. Как ни смешно, больше всего дорожки Павловска напоминает. Вокруг меня сказочная золотая осень…
Путь преграждает множество притоков. Через них мосты перекинуты. Но ветхие – безопаснее пройти вброд.
Поднялся ветер. И всё сильнее. Сразу повеяло холодом. Резко потемнело. Пошёл снег. И в этот неуютный момент сквозь завесу снега вижу мрачные постройки – полусгнившие бараки.
Дорога, по которой я иду, была по¬строена в 1948 г. заключёнными и вела в страшное Мраморное ущелье, в самое верховье реки Средний Сакукан, к ручью Мраморный, к разработкам урана.
В 1947 г. правительство нашей страны было озабочено поиском урана. Он был найден в больших количествах в недрах Читинской области. Для его разработок был создан Борский исправительно-трудовой лагерь. Зэки пилили и перерабатывали лес, строили дороги и посёлки, отсыпали и прокладывали узкоколейные железные дороги, устраивали взлётно-посадочные полосы и, главное, добывали уран. Ими был построен зимник Могоча – Синельга (базовый посёлок лагеря) и эта вот дорога, по которой я сейчас шла. Мраморный ключ был одним из 10-и лагерных пунктов добычи урана. И он был центральным звеном Борского ИТЛ. Когда срок у заключённых заканчивался, им давали любую работу, но только в Мраморном. Их никуда не отпускали, так всё было засекречено. Лагерь просущест¬вовал с 1948 г. по 1951-й. За это время через него прошли 3735 заключённых, что в два раза больше, чем жителей во всём Каларском районе.
В 1949 г. в Мраморное ущелье привезли восьмерых альпинистов-энтузиастов. До последнего момента им не говорили, куда везут и зачем. Ущелье окружено отвесными стенами, и на одном из них, на высоте 300 м, было видно серо-зелёное пятно. Задачей альпинистов было добраться к этому пятну и обеспечить проход туда геолога и геофизика. Всё происходило при температуре –40°С. Через полтора месяца альпинисты сделали что-то вроде «перил». Пятно ураном не оказалось. Альпинистам предложили любую работу, но только в Мраморном, их не намерены были отпускать. Вопрос решался долго. Но «компромисс» всё же был найден: альпинисты были направлены жить дальше в закрытые города СССР. Вот такую страшную историю хранит этот приветливый край…
В Мраморное ущелье я не пошла. Не готова я была впускать в себя эту тяжёлую историю нашей страны. Ведь я шла впитывать в себя красоту природы…

 

Вверх и вниз

 

Ночью морозец поиграл с природой, и во что превратились ручейки! Бросаюсь фотографировать узорчатые сосульки, шарики и бусинки, переливающиеся разными цветами…
А на противоположном склоне водопад! Узкой лентой он бросается в отвес с белой скалы. Видно, как оледеневают брызги, касающиеся уступов.
До озера я не дошла…
Следующая ночь была звёздная и морозная. Утром – небо голубое, а горы тёмно-синие. На их фоне видны ярко-жёлтая лиственница и кружево почти облетевших берёз…
А потом побежала дорога вниз. Так бодро и весело, легко и непринуждённо. Хорошо так шагать, но не всю же дорогу до Чары! Не хочу по дороге! Хочу в пустыню! Хочу ночевать на озере с отражением гор! А бурелом? А болото? Сомнения есть. Но…
Шла по дороге. А мысль крепла. Не уеду, не побывав ещё раз в пустыне!
Сейчас брод уже не вызывал никаких опасений – ведь в связи с морозами вода упала на 30–40 см.
И вот оно, чудо-озеро, на которое я так засматривалась на пути от поезда, где так хотелось заночевать. Сапфир, обрамлённый в золото. А вокруг горы…

 

Снова в пустыню!

 

Удивительно. Как тяжело было здесь идти! А сейчас… Завалы как-то преодолевались сами собой…
И вот пустыня! Никак не понимаю, почему не вижу путей обхода барханов. Потом догадываюсь: они же направлены в сторону Чары, то есть от меня. Оттуда виден гребень и его окончание. Отсюда – лишь гладкие спины. И что делать? Сперва осторожно, сняв рюкзак, съехала метров с полутора. Потом с 2 м с рюкзаком, а потом поняла, что это такой кайф – с барханов кататься!
Идти в болото не хочу. Найти бы верный брод…
По песку идёт след. Мужской. И выводит на дорогу. Пустыня закончилась. И вот она, река…
Остаётся благодарить судьбу, что в начале своего пути я не попала к этому броду. Сейчас видно, что мелко становится метрах в двух от берега. Но мой берег обрывистый, и около него, очевидно, глубоко.
Первый раз за поход я испугалась по-настоящему. Отступать было некуда. Страх – минута. Дальше – за работу. Все вещи упакованы в гидромешок, два кола в руки… Шаг – и вода окутала меня по грудь, – а дальше совсем мелко. Выбралась… Что же было бы со мною здесь в начале маршрута? Мне было бы по горло? С головкой?
Переодеваюсь в тёплое. Дальше идёт хорошая дорога. Уже видны домики – это Чара.
Подводя итог, хочется сказать: здорово, когда везёт! Тяжело, когда что-то не складывается. Не надо отчаиваться! И главное, не надо лезть туда, где реально опасно! Риск, конечно, дело благородное. Но не всегда. Обидно, конечно, не пройти маршрут, но ошибки чреваты…
Я поняла, что, если надо, можно пересилить своё «хочу», и не пойти вперёд.
Понятно, что из-за всех этих приключений предполагаемый маршрут я не прошла. Хорошо, если из 250 км, запланированных на 10 дней, пройдено километров 140–150 со всеми радиалками и разведками. Однако и это хорошо! После болота я ещё надеялась войти в график. После бурелома стало понятно, что маршрут придётся сокращать. Ну, а уж после несостоявшегося брода… Что тут скажешь… такая судьба…
Ну, и мелочи всякие. Например, с тех пор я хожу в неопреновых носках. И всегда ношу с собой грелку.