Оверкиль

Это случилось в 1985 году на реке Улуг-О в Туве. Несмотря на то, что прошло почти 20 лет, история не потеряла своей актуальности и по сей день.
Это была наша первая «пятерка» Руководил походом Юрий Исаакович Коссовский.
Юра — человек очень осторожный. Если опасно, обнесет препятствие, большую воду переждет. Мы же рвались в бой.
Над каждым препятствием Юра просиживал часы, никак не решаясь пустить нас в порог. Так, очень медленно и, кстати сказать, в результате тщательных просмотров, очень красиво, мы преодолевали пороги Улуг-О.
В группе нашей 12 человек — 3 катамарана. Большой — адмиральский — тонны на две водоизмещением. Эдакие две «сосиски»… Два других — более современных конструкций (для тех лет) — на плоских гондолах. Плоскими гондолы получаются, если в один чехол параллельно вставить два баллона небольшого диаметра. Таким образом, высота гондолы будет равна диаметру баллона, ширина — двум диаметрам, а касательная к двум окружностям и создаст плоскую палубу. Катамаран Вити Чистякова — тонны полторы. Наш — совсем крохотный — 1.1 тонны (сейчас «двойки» и те больше!). Наш маленький, очень верткий катамаран отличался одним незавидным свойством — мы все время сидели в воде, а любой маломальский вал накрывал нас с головами.
Началом наших невеселых приключений послужила огромная дыра в адмиральском катамаране, полученная во Втором Рижском пороге. Пришлось раньше времени встать на ночлег.
Утром следующего дня небо повисло над нами серым покрывалом, из которого сплошной стеной лился дождь. В такой день разве поплывешь? Тем более по порогам!
Дневка. Под мерный стук дождя и свое заунывное пение чиним катамаран.
Наше монотонное занятие прервал испуганный крик Коссовского, который побывал у реки.
— Скорее! Скорее! Кончаем шить! Вода прибывает! Скорее надо уплыть за Рижский каскад!
Действительно, вода стремительно прибывала. Четвертый Рижский — самый сложный порог на маршруте. Юра боялся, что в последующие дни воды будет еще больше. Конечно, он не отважился бы нас пустить в Четвертый Рижский по большой воде, то есть нам пришлось бы долго здесь сидеть, пережидая паводок. Мы же итак уже отставали от графика из-за его осторожности. Да! Да! Именно осторожность-то он в этот час и потерял! Он не оценил, насколько уже вспухла река. А еще он забыл, что уже не утро…
Пока дошили, пока собрались… Ох, не рано мы выплыли…
— Сейчас будет порог. Он не сложный. Я смотрел, — комментирует Третий Рижский порог Коссовский.
Да! Видимо, вчера он был не сложным! По сегодняшней же воде… Как здесь обошлись без нашего оверкиля (переворота), трудно сказать. И с головой в «бочке» (особый пенный вал) посидели и на огромном камне после нее…
Но вот мы все собрались на правом берегу и пошли смотреть самый-самый порог.
А стрелки часов не унимались, бежали вперед и звали нас за собой — поторопитесь мол…
Глянув на порог, Юра пришел в ужас.
— Разгружаемся, быстрее разгружаемся! — и побежал к катамаранам.
При сплаве по сложным рекам часто практикуется прохождение порогов на разгруженных судах. Легкий катамаран становится более маневренным. Да и вещи целее.
Здесь, в спешке, Юра не учел двух вещей. Во-первых, мы привыкли идти на груженых судах, нам было привычнее управлять таким катамараном. Во-вторых, два меньших катамарана — плоские. Вещи, привязанные к деке, придают некоторую округлость палубе, не дают струе катамаран «закусывать», он менее подвержен оверкилю (на современных судах эту роль играют так называемые наплывы — дополнительные надувные емкости).
— Снимайте все! Быстрее!
Люди стали судорожно отвязывать вещи.
— Наш мы разгружать не будем, — сказала я, — только через мой труп…
И не дала отвязать ни одной вещи…
Первым пошел в порог экипаж Коссовского. Все нормально — причалили на наш правый берег ниже порога. Потом прошли мы, протаранив порог подводной лодкой груженого судна.
Вот в порог заходит Витин катамаран… Одна «бочка»… Другая… Их разворачивает, и следующий вал опрокидывает легкое плоское судно.
Двое — Витя и Андрей — сразу оказались поверх перевернутого катамарана. Веру и Зика оторвало. К счастью, им быстро удалось выбраться на левый берег.
Смеркалось. Верины часы остановились на отметке 20.35.
Адмиральский экипаж ушел вслед за перевернутым катамараном. Нам оставалось спасать Веру с Зиком, то есть пытаться перевезти их на наш берег.
Первым делом мы попробовали затащить наш катамаран выше по течению. Ведь, если мы станем переплывать реку, струя снесет нас сильно вниз по течению. А на том берегу, напротив нас скала, уходящая в воду — ее не преодолеть по берегу. Надо оказаться на том берегу выше нее. Потратив все светлое, да и сумеречное время на проводку катамарана, мы поняли, что поднялись уже почти к середине порога и здесь поток мы, конечно, не пересечем.
Стремительно темнело. Шел дождь. Нервы были натянуты.
— Спасконец, быстрее! — Колосов бросил веревку, конечно же, не привязав ее ни к чему на берегу. Спасконец уплыл…
— Может там, среди вещей, еще веревка какая-нибудь осталась?
И правда, в спешке со всеми прочими вещами были отвязаны и оставлены на берегу все спасконцы! Как же там внизу без них?!
Но нам веревка была уже ни к чему. Мы уже не мечтали переправить Веру с Зиком на наш берег — ведь наступила ночь.
Наша задача свелась к другому. Нашими друзьями, сидящими сейчас на левом берегу, не был соблюден простой закон туриста-водника — в спасжилетах не было спичек. Утопив при попытке перебросить на тот берег, пару коробков, мы стали делать вот что. В коробочку из-под фотопленки упаковывали несколько спичек и кусочек «чиркалки». Баночку — в пакетик, пакетик плюс камушек (для веса) плюс кусочек оргстекла — в тряпочный мешочек. Мы с Катей штамповали такие мешочки, а Димки по очереди все топили и топили их, о чем свидетельствовали всплески у того берега и разочарованное оханье Зика.
Да, усталость, холод и отчаяние давали себя знать!
Спасение пришло неожиданно.
В этот момент мы совсем забыли, что параллельно с нами по реке шла группа туляков. Они видели, что у нас произошло. И вот сейчас рядом с нами появились не уставшие спокойные люди…
И коробок спичек сразу попал в цель!
Через несколько минут на противоположном берегу заполыхал завал — костер Веры с Зиком.
Но где же Коссовский и остальные? Даже если все живы, все на берегу, у них же нет вещей! А есть ли спички?
Мы перенесли все вещи в лагерь — небольшая площадка нашлась у кульминационной части порога. Поставили палатки — может, появятся ночью…
Коссовский и компания пришли только утром. Ночь их застала высоко в горах — здесь нет прохода по берегу. Всю ночь они грелись у костра, сидя на скальных уступах.
Пришли все. И весь адмиральский экипаж, и Витя, и Андрей, хотя собрать последних по реке было не так уж и просто.
Андрей с Витей оказались в незавидном положении. Одни на перевернутом катамаране в паводковой реке. Да еще и без весел! Была у них одна веревка — чалка (веревка, служащая для зачаливания катамарана). С помощью нее и пытался спастись Витя. Для этого, как только катамаран приближался к берегу, Витя, держась за чалку, прыгал в воду. Но все же берег оказывался слишком далеко, а поток слишком силен — зацепиться за что-либо не удавалось. При очередной попытке Витя выпустил веревку из рук. Катамаран уплыл. Хорошо, Вите удалось таки достичь берега.
Андрею же повезло. Его вместе с катамараном выбросило на камни. Причем не очень далеко от берега. Именно благодаря этой чистой случайности экипажу Коссовского, имеющему тоже только короткий чальный конец, удалось вытащить перевернутый катамаран на берег. Было это километрах в трех ниже порога.
Через некоторое время состоялась встреча и с Витей, идущим вдоль реки. Все вместе пустились по берегу в обратный путь, который им и преградили скалы…
И вот утром, после всеми бессонной ночи, мы встретились. Теперь, днем, да при общих усилиях перевезти Веру с Зиком на наш берег оказалось не так уж и сложно. Оказалось, что скалу, вчера преградившую им путь, днем вполне можно было обойти. А там, ниже по течению, переправиться на противоположный берег не представляло сложности.
Максимум вещей (а ведь здесь оставались вещи всех двенадцати человек!) загрузили на наш катамаран и мы, сидя почти под водой, осторожно, вдоль бережка, пустились вниз. Остальные полезли опять по скалам.
Вода продолжала подниматься. Следующим утром по площадочке, где мы сначала хотели поставить палатки, текла река.
Пришлось пережидать наводнение.
Позже выяснилось, что о нашем наводнении писали в газетах, говорили по телевизору. Всюду в Туве сходили сели. Была размыта трасса Кызыл–Абакан. Родственники уже давно были в панике.
А мы, солидно опаздывая, половиня и без того 600-граммовую раскладку, изображая из себя подводные лодки, все же приближались к финишу.